Платон определил дружбу как: душа, разделенная на два тела.
Ибо настоящий друг – это не что иное, как брат: об этом вы должны думать, а также о том, что настоящий друг – это никто иной, как вы сами.
Кто-то спросит: “Но если я бескорыстен, что это значит? Что я оставлю себя ради другого? Разве это дружба?”
Нет, это не дружба – в дружбе есть сила, ибо два эго становятся могущественными сами по себе и объединяются в одну большую сущность. Самость не оставляется, самость преодолевается и соединяется с самостью другого.
Одно можно сказать точно: до настоящей, пифагорейской дружбы нам еще далеко. Ни одно слово в нашем языке, ни один источник знаний в нашем нынешнем мире не описывает это святое и священное понятие.
Кто обладает силой истинной дружбы?
И кто станет лучшим другом? Тот, кто применит все эти добродетели: Ибо дружба не может быть построена, как замок на песке, но братство должно стоять на прочном фундаменте.
Историческая притча о дружбе, которую прославил Азазель, такова:
———
Пифий и Дамон были двумя пифагорейскими философами в школе Пифагора Самиосского. Пифагорейская школа славилась своими высочайшими добродетелями и силой своих членов, прежде всего этикой сердца, ума и духа.
Настал день, когда их стали проверять в этом, как ни в чем другом.
Однажды пифагорейцу по имени Пифий было предъявлено ложное обвинение в заговоре против сиракузского царя Дионисия I. Ложно посчитав Пифия заговорщиком, его притащили на суд к великому царю.
Странно, но Пифий не стал сидеть и пытаться убедить царя в том, что он не заговорщик. Он знал, что это практически невозможно, поэтому смирился со своей участью. Однако, зная, что он умрет, у него была последняя просьба: Пифий умолял Великого Царя дать ему немного времени до окончательного суда, чтобы он мог уладить свои дела в жизни с женой и детьми перед тем, как отправиться в смертельное путешествие.
Сиракузский царь Дионис I, лишь вскользь слышавший об этике дружбы пифагорейцев, знал, что пифагорейцы утверждали о божественной дружбе. Ему хотелось посмотреть, как поведут себя эти двое, и царь решил дать ему немного времени, но только при одном условии, чтобы не дать ему сбежать: его самый большой и пожизненный друг Дамон будет в заложниках, и если Пифий не вернется, уладив свои последние дела, то Дамон будет казнен вместо Пифия.
Зная о дружбе этих двух людей, царь понимал, что Пифий по совести обязан вернуться.
Поскольку Дамон был невиновен, это было бы большим наказанием для Пифия, который потерял бы своего лучшего друга. Невинный человек заплатит за его жизнь.
Дамон так любил и доверял своему верному другу Пифию, что принял предложение отдать себя в заложники, чтобы его друг мог попрощаться с семьей перед последним путешествием, даже не пытаясь сбежать. Он добровольно отдал себя в заложники Дионису Сиракузскому, полностью веря в невиновность своего друга. Он так сильно любил Пифия, что хотел дать ему немного времени в обмен на свою жизнь.
И хотя весь мир твердил ему, что он отрицает это и что он безумец, раз даже думает об этом, и что Пифий виновен и что он уйдет, он решил стоять на стороне своей дружбы. Он хорошо знал Пифия и знал, что тот никогда бы не сделал ничего подобного заговору против царя.
Проходили дни, Дамон оставался в плену, а Пифий все не возвращался. День проходил за днем, и царь Дионис терял терпение.
В мрачной и темной камере Дамона держали взаперти за преступление, которого он никогда не совершал, и он добровольно платил цену за своего друга. В конце концов царь Сиракуз потерял терпение: Он собирался привести Дамона на казнь.
“Приведите его ко мне!” – крикнул царь, и стражники вывели его из темноты этой камеры, которая медленно лишала Дамона рассудка и разума. Но ни на секунду он не задумался о том, что Пифий не придет, хотя горькие дни, когда он не приходил, проходили мимо него.
“Твой друг покинул тебя, теперь ты заплатишь ценой своей жизни за его проступок”, – сказал Дамону царь. “Какой позор – умереть невинным, но насколько же наивнее ты поступил, поставив на кон свою жизнь ради этого твоего провозглашенного друга!”.
Дамон немедленно ответил: “Я так сильно люблю своего друга, что я очень счастлив, что заплачу за него эту цену, чтобы он мог жить вместо меня: Возьми мою жизнь и позволь моему другу быть свободным и жить!”.
Потрясенный его ответом, царь спросил Дамона: “Я приму твою просьбу. Но неужели ты так готов потерять свою жизнь, даже если ты невиновен, ради своего друга, который виновен и покинул тебя? За что? Что за безумие овладело тобой, если ты хочешь отдать за него свою жизнь?”.
“Но он мой друг!”, – сказал Дамон, на что царь, скрывая свое недоумение, ответил “Понятно. Ведите его на место казни!”.
Пока Дамона тащили к месту казни стражники, он воздавал хвалу Зевсу за то, что тот дал ему возможность спасти друга, пожертвовав собственной жизнью. “О Зевс, благодарю тебя за то, что ты позволил мне благословить таким образом моего верного друга Пифия. Да будет имя твое благословенно во всех мирах и в высшей славе! Спасибо тебе за возможность доказать свою дружбу и быть принятым в число Богов! Спасибо, что дал мне возможность умереть и своей смертью спасти друга!”.
Услышав это, царь и гвардейцы были озадачены. Они подумали: “Вот это и есть определение безумца и сумасшедшего!”.
Вскоре Дамона посадили и привязали к деревянной дыбе для казни. Стражники озадаченно смотрели на царя Дионисия. “Мой царь, мы готовы казнить его. Только отдайте приказ!”, – сказали стражники.
“Подождите”, – задумчиво ответил царь. “Давайте дадим ему время, чтобы он смог увидеть солнце, но у меня к тебе, Дамон, есть вопрос. Как ты видишь, твоего друга, который виновен, нигде не видно. Не боишься ли ты смерти?”. “Нет”, – ответил Дамон. “Я лишь благодарен за то, что у меня появилась возможность совершить этот великий поступок ради моего друга. А теперь казните меня поскорее, и пусть он будет освобожден от своего преступления!”.
Царь был потрясен таким ответом. Тогда царь снова спросил: “Неужели ты совсем не ценишь свою жизнь? Неужели ты дурак, чтобы умереть за бесчестного человека, который бросил тебя?”.
Дамон ответил: “Перестань говорить неправду против моего друга, Великий Царь. Прошу тебя, иди и казни меня поскорее!”.
“Так и будет, ибо ты, Дамон, воистину безумен”, – сказал царь.
Прошло некоторое время, и у стражников были готовы отточенные клинки. Наконец Дамон был готов к казни. Готовые покончить с его жизнью, все ждали, чтобы наблюдать за казнью.
Но тут издалека раздался голос: “Дамон, Дамон, я здесь, Дамон! Отпусти его! Я здесь!”. Это был голос Пифия, который изо всех сил бежал к месту казни. “Возьми мою жизнь, а не его! Отпустите его!” – кричал Пифий во всю мощь своих легких.
Стражники и часовые повернули головы и увидели, что к месту казни бежит мокрый с ног до головы человек, почти в невменяемом состоянии. Пифий упал на колени перед царем Дионисием и сказал: “Прошу тебя, мой царь, освободи моего друга, а меня самого лиши жизни, как это должно быть! Я виновен, позволь мне оказаться в его положении!” – так говорил Пифий, несмотря на то, что знал о своей невиновности.
“Я признаю себя виновным, только снимите его с казни и поставьте меня на его место, убейте меня скорее и пощадите его жизнь, пусть он выйдет на свободу, он невиновен!”.
Царь посмотрел на одежду Пифия и сказал: “Похоже, ты тоже безумен, как и он. Почему твоя одежда мокрая, и ты здесь без сандалий, а туника разорвана?”. Пифий ответил: “Я попал в кораблекрушение, которое произошло недалеко от Сиракуз, а затем мне пришлось плыть и бежать сюда, надеясь успеть на казнь, мой царь”.
Царь погрузился в задумчивость, но лишь на несколько секунд, а затем громко произнес: “Развяжите Дамона и поставьте на его место Пифия. Приступайте к казни. Мы не можем тратит на это целый день! Но сначала пусть они обменяются последними словами друг с другом”.
“НЕТ!!!!” кричал Дамон, пока его развязывали. “Привяжите меня обратно! Я тот, кто умрет сегодня!”.
Царь кивнул дозорным, чтобы те сняли с Дамона цепи, и Дамон, оцепеневший от всех дней, проведенных в тюрьме, подбежал к развязанному Пифию и сказал: “Мой брат и друг, я так скучал по тебе, спасибо, что пришел, но ты не должен был приходить! Ты должен знать, что я уже принял решение умереть. Тебе следовало бежать отсюда подальше!”.
Пифий сердито ответил ему: “Нет, тебе нужно больше дней, и даже если я невиновен, я умру ради тебя, чтобы ты мог вернуться к своей семье, у тебя ведь тоже есть семья! Я проплыл все эти бесконечные мили от места кораблекрушения не для того, чтобы увидеть твою смерть, а только для того, чтобы умереть вместо тебя! Я не позволю тебе перечить мне! Стража, возьмите меня сейчас же вместо него!”.
Царь поднял руку, чтобы стражники взяли его. Царю было интересно наблюдать за дальнейшими событиями, так как два друга спорили и ругались, решая, кто же в конце концов умрет.
Чем больше времени они оставались там, тем больше каждый из них в гневе и муках приводил другому разные доводы и причины, по которым один должен быть казнен вместо другого. Каждый из них постоянно пытался убедить царя казнить его вместо друга. Оба также разговаривали со стражниками и пытались призвать царя к этому.
“Хватит!” – сказал царь. И оба немедленно остановились. Дамон и Пифий озадаченно смотрели на царя, словно забыли о его существовании. “Я решил, что сделаю с вами обоими”, – сказал царь, сделав паузу. Дамон и Пифий смотрели на царя, думая, что на этот раз их казнят вместе за устроенную ими сцену.
“Мое решение таково, – продолжил царь, – что я освобожу вас обоих. Я освобожу вас, потому что никогда не видел такой дружбы, но при одном условии!”.
“Что за условие, царь Дионис?” – спросил Дамон, а Пифий выглядел не менее озадаченным.
“Условие в том, что вы позволите мне присоединиться к вашей дружбе, потому что в такой дружбе я вижу работу Богов, и я очень унижен!”.
Дамон и Пифий отказались, сославшись на то, что они лучшие друзья. Пифий продолжил: “Но если мы примем в нашу дружбу кого-то еще, это нарушит нашу дружбу, о царь, поэтому сейчас ты, возможно, захочешь убить нас обоих за то, что мы тебе отказали, и мы это понимаем. Мы пифагорейцы, поэтому мы не можем сделать этого для того, кто не является одним из нас”, – сказал Пифий.
Царь, поразмыслив, ответил: “Я не в том положении, чтобы разрывать дружбу, которую создали Боги, таким образом! Вы оба свободны. И пусть все помнят, судьи и присяжные, все мои гвардейцы, что сегодня они увидели истинное чудо дружбы, сотворенной рукой Богов! Вы дали определение дружбе на долгие эоны! Свободны вы оба! И скажите мне, где я могу найти вашего учителя Пифагора, чтобы я тоже стал его покорным учеником!”.
———
“Аполлонический Луч Света, Царь и Владыка,
Пусть я стану другом Богов,
Пусть я всегда буду другом друзей Богов,
Да постигну я величайшее понятие Дружбы.
Пусть я стану достойным называться Другом Богов!”.
© Copyright 2023, Joy of Satan Ministries;
Library of Congress Number: 12-16457, CI-476909645 EU Copyright Number